Специально для Крым.Реалии
Российский драматург, режиссер и писатель Евгений Гришковец недавно вернулся из гастролей по Крыму и изложил свои впечатления о жизни оккупированного полуострова в своем блоге. Его текст «Крым мой» вызвал двойственную реакцию пользователей интернета. С одной стороны, часть проукраински настроенных читателей увидели в описаниях Гришковца нелестные для оккупационной власти признания об ужасной инфраструктуре полуострова, отсутствии каких-либо улучшений и о разочаровании самих крымчан. Российский драматург поведал и о плохих дорогах, и о ветхом состоянии жилья и автомобилей, и о презрении севастопольцев к бывшему «губернатору» Меняйло.
Однако при всем этом, на мой взгляд, пост Гришковца – это классический пропагандистский текст в стиле оправдания «крымнашизма», только выдержанный полностью в духе последних «идеологических веяний» Москвы. Я еще помню те времена, когда разоблачение коррупции на местном уровне и критика отдельных чиновников или губернаторов была опаснее, чем осуждение внешней политики Кремля или упоминание Путина. Однако в последние годы, в частности, с начала русско-украинской войны, ситуация в корне изменилась.
Еще больше года назад в одной из своих статей я указывала, что тема разоблачения коррупции стала восприниматься как прерогатива власти, усиленно работающей на поднятие авторитета самого Владимира Путина. Еще тогда историк Ирина Павлова отмечала, что «прогрессивная общественность во многих случаях даже не осознает, что играет на стороне власти и по ее правилам, тем самым укрепляя ее, в частности, выполняя за нее работу «чистильщиков».
Российским властям удалось обратить обвинения в коррупции в свою пользу
Сегодня мы можем видеть, как эта тенденция реализовалась в полной мере. Российским властям удалось обратить обвинения в коррупции (халатности, разрухе – сюда можно поставить что угодно) в свою пользу. В качестве основного «борца с коррупцией» сейчас выступает ОНФ (провластная организация «Общероссийский народный фронт»), который, с одной стороны, поднимает реальные экономические проблемы «простых людей» и тем самым завоевывает себе социальную популярность, а с другой – всецело поддерживает все внешнеполитические шаги Кремля (аннексию Крыма, войну с Украиной, противостояние с Западом и т.д.).
Вспомним, что именно член ОНФ Валерия Рытвина написала публичный донос на друзей осужденной за репосты в соцсетях матери-одиночки Екатерины Вологжениновой, которые собрали деньги на покупку компьютера для малолетней дочери Екатерины. При этом она показательно борется с мошенничеством при организации госзакупок. Под председательством члена Центрального штата ОНФ и по совместительству председателя Общественной палаты Александра Бречалова в Москве проходило заседание, на котором обсуждались «способы борьбы с пятой колонной». Таким образом, весь социальный авторитет, полученный ОНФ и Общественной палатой от борьбы с коррупцией, тратится на поддержку агрессивной политики Кремля и проводимых им репрессий.
Более того, «коррупционная тема» уже давно служит способом расправы с неугодными и нелояльными чиновниками. Как недавно признался в интервью одному российскому изданию анонимный офицер ФСБ, между представителями разных конкурирующих структур идет жесточайшая борьба, одним из инструментов которой является инициирование уголовного преследования.
Коррупционная тема уже давно служит способом расправы с неугодными и нелояльными чиновниками
«Те же руководители правоохранительных органов докладывают «Первому» о том, что есть доказательства вины кого-то из ВИПов. Тогда президент дает санкцию на плотную разработку. А когда получает весь расклад, уже решает, что делать с провинившимся человеком: поругать, уволить или отправить за решетку. Могу предположить, что выбор делается исходя из трех основных факторов целесообразности: личная лояльность, экономическая эффективность и польза для государства», – признается неизвестный чекист. При этом собеседник агентства отмечает, что досье ведется на каждого без исключений крупного чиновника.
Таким образом, текст Евгения Гришковца полностью вписывается в эту тенденцию. Он перечислил проблемы «простых людей», продемонстрировав тем самым свою честность и близость к чаяниям простого народа, «пожурил» региональные власти, посетовал на нерадивость чиновников, упустивших «прекрасный и мощный порыв» радости от присоединения Крыма к России. Однако при этом он перечислил ряд основных максим, имеющих первостепенное значения для оккупационных властей:
1. Крым никогда не вернется к Украине, и Украина должна о нем забыть. «Ну а по поводу того, что Крым теперь не украинский, никто не сожалеет. Тут я ничем не могу утешить тех, кто это, паче чаяния, прочтет в Украине… То есть, для тех, кто остро и болезненно переживает утрату Крыма, должен сказать, что как люди не были бы огорчены, разочарованы, удивлены российскими новшествами в Крыму, с какими бы трудностями они сейчас ни встретились бы, как бы не пришлось им многое в своем сознании да и в образе жизни менять… По Украине никто не плачет, понимая Украину как прошлое, которое закончилось и возвращения к которому нет», – пишет Гришковец.
2. В целом крымчане жизнерадостны, надеются на лучшее, «не ноют», на вопросы отвечают «справимся», «стойко и даже с юмором перенесли полное отключение света и недостатки электричества, воды мечтают о мосте и вообще нацелены строить свое будущее в России вопреки всему.
3. Одно из самых главных пропагандистских положений – «татарский вопрос в Севастополе не стоит, что в этом смысле в целом в Крыму стало намного лучше и проще. Про тех крымско-татарских деятелях, которые взрывали ЛЭП и оставляли Крым без электричества, он говорил как о жуликах и подонках. А также сказал, что теперь они базируются со своими идеями в Херсоне и люди там от этого, мягко сказать, не в восторге».
4. В том, что «безобразнее окраин Симферополя и того, что понастроено вдоль дороги на Севастополь, найти если и возможно, то очень трудно», виноваты сами крымчане, поскольку «не замечают этой безалаберности и разухабистости».
Последние два пункта, кстати, глубоко задели моих знакомых – крымских татар. Крымский татарин Джемиль Сидеман, получивший политическое убежище в США, так прокомментировал отзывы таксиста о «жуликах и подонках»:
Это типичное высказывание обычного российского оккупанта
«Это типичное высказывание обычного российского оккупанта, колониста, который тоже вроде бы не доволен существующей властью, но против власти не пойдет, а вот против крымских татар пойдет с легкостью, поскольку мы, в отличие от чиновника, не сможем преследовать его за все, что он наговорил».
Не меньше задели Джемиля и его близких и описания «безобразных построек» на окраине Симферополя.
«Это он уже проехался по крымскотатарским самостроям, которые расположены вдоль дорог. Разумеется, он не лжет насчет того, что именно так все это выглядит. А что людям оставалось делать? Возврата того жилья, которое было отнято у нас в 1944 году, не было. Даже земельные участки поначалу не выделялись, люди сами их брали. Это именовалось термином «самозахват», а фактически это был «самовозврат». Построить люди толком ничего не успевали, потому что денег у них не хватало, а сейчас их тем более нет», – возмущается бывший крымчанин.
Попытка «поиграть в объективность» у российского драматурга явно не задалась, потому что целый спектр проблем, мнений людей, а главное – причин, вызвавших эти проблемы, остались за кадром его «дневника».
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции