Директор киевской школы из Крыма: Сдать украинские книги в макулатуру – это фашизм

Еще в марте 2014-го она руководила единственной в Евпатории украинской школой, а сегодня Ольга Тимошенко – директор 309-й киевской школы. Об образовании в Крыму и своей истории она рассказала радио «Крым.Реалии».

Your browser doesn’t support HTML5

Радио Крым.Реалии/ На каких языках обучают детей в крымских школах?


– Что вас заставило стать директором киевской школы вместо евпаторийской?

Ольга Тимошенко: Три языка, задекларированные в Конституции Крыма, давали надежду на то, что украинские и крымскотатарские классы останутся, и родители, которые приходили со всего города в нашу школу, тоже надеялись, что смогут обучать детей на украинском языке. Но, как выяснилось через несколько месяцев, все это неправда, все это брехня, как и много чего другого. Тогда стало понятно, что учителей украинского языка будут переучивать на учителей русского языка. И много кто из них был вынужден переучиваться и преподавать на русском. А те, кто принципиально не захотел, имеют какие-то маленькие факультативы, кружки в начальной школе, пытаются там хоть какие-то фольклорные традиции сберечь, но сейчас они абсолютно вне системы. И, конечно, ни украинских классов, ни крымскотатарских, во всяком случае в Евпатории их точно нет, я таких не знаю.

– Именно поэтому вы решили переехать в Киев? Чтобы продолжить свою профессиональную деятельность?

Ольга Тимошенко: Потому, что я просто не могла в таких условиях жить.

Ольга Тимошенко и Александр Сопов, 21 октября. Киев

– А до меня вот какая дошла информация. 21 октября, председатель общественной организации «Всеукраинское объединение граждан «Страна» Александр Сопов наградил вас одной из высших наград организации – знаком «За верность национальной идее». Почему решили наградить именно вас и кого еще наградили?

Ольга Тимошенко: Впервые вчера об этом узнала и это был для меня огромный сюрприз, это было абсолютно неожиданно. Мне кажется, что ничего такого героического в своей жизни я не сделала. Я делаю то, что должен делать каждый человек. Понимаете, когда к тебе приходят, в твою школу, забирают украинские книжки, складывают все их в ящик и куда-то увозят, и когда открывают уголовное дело против директора феодосийской гимназии за то, что у нее сохранилась книжка про Голодомор, то есть это преступление... Вы понимаете, в Крыму это – преступление! Как же там можно находиться? Мы идем к детям, мы их воспитываем, а как можно учить ребенка тому, во что сам не веришь и что сам ненавидишь? Как можно так выворачивать душу? Как?

– Давайте сравним. В 2014 году на полуострове были заявления, что Украина притесняет русский язык, при этом российская администрация в Крыму утвердила три государственных языка – украинский, русский и крымскотатарский. Прошло полтора года, какая ситуация сейчас?

Ольга Тимошенко: Вы знаете, мое мнение такое, что нации вымирают не от инфаркта, а от того, что у них отбирают язык. А вы знаете, сколько наций сгинуло в Крыму оттого, что они, в первую очередь, утратили свой язык, они растворились, у них не было самоидентификации, что они принадлежат именно к этой нации. Ну скажите, какое давление было со стороны украинского языка, когда семь школ, всего семь (!) украинских школ было на весь Крым?

Эмине Авамилева, руководитель управления по вопросам образования на крымскотатарском языке, у нас на телефонной связи. Эмине, мы пытаемся выяснить, что сейчас в Крыму происходит с задекларированными государственными языками, в частности, с крымскотатарским?

Эмине Авамилева

Эмине Авамилева: В сегодняшних реалиях ни крымскотатарский язык, ни украинский не находят своей реализации, своего отражения. Мы настаивали и обращали внимание крымских парламентариев на то, чтобы статус этих языков как государственных был отражен в законе об образовании, чтобы эти языки изучались в образовательных учреждениях в обязательном порядке.

Вы говорите, что это нужно. Но верите ли, что это может произойти или что вы этого добьетесь?

Эмине Авамилева: Вы знаете, это сложно. Это достаточно сложно, потому что состав сегодняшнего крымского правительства идентичен тому, что был там в течение многих лет. И тот же самый Общественный совет, который выступил основным оппонентом крымскотатарской общественности, позиции Меджлиса, – категорически не поддержал наше предложение. Так что я очень слабо в это верю. И все, что мы на сегодняшний день имеем, – сохраненные классы с крымскотатарским языком, – это исключительно результат позиции наших соотечественников, наших родителей, крымскотатарской общественности и Меджлиса.

– При этом министр образования Наталья Гончарова говорит, что в школах огромный недобор. Школа в Белогорске рассчитана 464 ученика, а учится 299. В Симферополе – школа на 700, учится – 400. Просто боятся или не хотят идти в школу с крымскотатарским языком обучения?

Эмине Авамилева: Это результат в определенной степени отсутствия информации у родителей. Действующее законодательство действительно достаточно либерально, в отличие от администраций школ на местах… Когда родители приходят с заявлениями на то, чтобы их дети получали образование на родном языке или изучали его в качестве предмета, как правило, администрации выдают такие страшилки: «А как же ваши дети будут получать образование в высших образовательных учреждениях, если они будут изучать те или иные дисциплины на крымскотатарском языке?». То есть их пугают тем, что дети будут недоучками, доводят родителей до состояния отказа, и потом получается такой результат. Считаю, что это издержки и высокий уровень непрофессионализма. А в определенных случаях, которые мы выявляли в ходе нашей информационно-разъяснительной деятельности, я считаю, – умышленно направленные действия.

– У нас в гостях – Ольга Тимошенко, директор общеобразовательной школы № 309 в Киеве, а в прошлом директор евпаторийской школы № 13. Кстати, несчастливое число было у вашей школы. Или вы не видите в этом символизма?

Украинские аттестаты детей, которые закончили школу в 2014 году, все напечатаны и находятся в Киеве
Ольга Тимошенко

Ольга Тимошенко: Абсолютно нет. Тринадцать – это хорошее число, как 12 апостолов и Иисус Христос.

– Как бы вы прокомментировали то, что сейчас рассказала нам пани Эмине? Об информационной кампании, о том, что родителей вынуждают писать отказы от обучения на родном языке – и крымскотатарском, и украинском

Ольга Тимошенко: Поверьте, это правда. И если проанализировать политику в Крыму сейчас, то ее можно назвать одним словом «лукавство». Да, вы можете, если хотите, открыть классы с украинским языком обучения, но это возможно только до 9 класса. В 10 и 11 вы уже не сможете учиться ни на украинском, ни на крымскотатарском, а только на русском. Но вы же понимаете, сколько вы потеряете! Вы же тратите время на изучение не русского языка, который вам понадобится при поступлении в вуз, а Бог знает на что. И родители думают: да, как же мой ребенок будет учиться? Или вы закончите 9 классов и пойдете в ПТУ (если это ваш путь, то пожалуйста). И каждый отец, каждая мать над этим задумывается.

– Вы как директор знаете, с какими проблемами встречаются крымские выпускники при поступлении в украинские вузы. Сейчас эти проблемы, по вашему мнению, решаются хоть как-нибудь? Есть возможность? Есть дорога?

Ольга Тимошенко: Есть дорога. И я очень благодарна Министерству образования, которое много сделало, отработало весь механизм. Во-первых, у меня очень много учеников из Крыма, которые обучаются по экстернатной форме. Даже не ставя в известность своих учителей и директоров в Крыму, они присылают документы, приезжают сами, сдают контрольные работы, приезжают на экзамены – и у них есть возможность поступить в украинский вуз. Более того, украинские аттестаты детей, которые закончили школу в 2014 году, все напечатаны и находятся в Киеве. То есть выпускники могут обратиться в центр на Довженко, 3, с заявлением на получение этих аттестатов.

– Есть сейчас в университете имени Драгоманова специализация «крымскотатарская филология». Туда тоже был небольшой недобор. Возможно, эта страшилка «а кому оно понадобится дальше» и тут сработала?

У крымских татар есть позиция, которую я очень уважаю: это наша земля, и мы должны остаться здесь, жить здесь, творить свою политику
Ольга Тимошенко

Ольга Тимошенко: Нет, дело совсем в другом. Много студентов приехало к нам и здесь обучалось. Но знаете, как сказала одна мама? «Мы должны со своим ребенком жить в одном государстве». Понимаете, чтобы ребенка своего видеть. А у нас видите как: то не въедешь, то не выедешь, то снова границу перекрыли, то не можешь перевезти вещи. Дети иногда компьютер свой перевезти не могут – их то через границу, то через таможню, то через пункт не пропускают. Кроме того, у крымских татар есть позиция, которую я очень уважаю: это наша земля, и мы должны остаться здесь, жить здесь, творить свою политику. И стараться бороться, как можем, но бороться. И если они остаются, их нельзя за это осуждать.

– Мы не говорили об осуждении. Был недобор, и это просто попытка выяснить почему.

Ольга Тимошенко: Именно поэтому. Из-за проблем с выездом, заездом, статусом. Где жить? Ведь Киев не может разместить всех желающих выехать из Крыма. У многих родителей просто нет возможности обучать детей в Киеве.

– Собственно, вы можете считаться переселенцем, правильно? Вы получали такую справку?

Ольга Тимошенко: А как же! Конечно. Я зарегистрирована в Киеве.

– Как вам это удалось? Через какие-то препятствия, возможно?

Для меня было важно приехать в Украину и тут жить и работать. А не выворачивать свою душу каждый день
Ольга Тимошенко

Ольга Тимошенко: Абсолютно никаких препятствий не было. Мои друзья старались во всем помочь. В управление социальной защиты мы просто отнесли набор примитивных, так сказать, документов – и нам выдали эти справки. Не только я сюда приехала, есть еще учителя – и проблем с регистрацией ни у кого не было.

– Были ли проблемы с трудоустройством? Ведь у нас безработица фактически. У нас избыток учителей или не хватает?

Ольга Тимошенко: Не хватает. Я бы не сказала, что должность директора дефицитна, но я ехала уже на должность именно в этой школе. Поэтому я не раздумывала, не выбирала – для меня было важно приехать в Украину и тут жить и работать. А не выворачивать свою душу каждый день.

– Вы думаете возвращаться в Евпаторию?

Ольга Тимошенко: Трудный вопрос. Я еще не решила. Но мы все-таки надеемся, что Крым будет нашим.

– Если Крым будет наш, то, во-первых, при каких условиях и, во-вторых, каким будет Крым?

Мне кажется, Крым – это урок и для Киева
Ольга Тимошенко

Ольга Тимошенко: Очень много уроков нужно вынести из той ситуации, что случилась. Прежде всего, мне кажется, Крым – это урок и для Киева. Половина киевлян – русскоязычные, они принципиально не переходят на украинский язык. Говорят: мне так удобней. К чему привела такая неправильная языковая политика – в Крыму мы видим. И нужно задуматься об этом всей Украине. Нация существует ровно столько, сколько существует ее язык. Если Крым вернется в Украину, я думаю, очень много людей этому обрадуется, потому что это на самом деле были сказки: про референдум, про большинство. Кто-то руководствовался совершенно прозаичными вопросами – мол, будет больше денег, мы будем жить лучше, потому что сейчас мы плохо живем. И очень часто люди (даже в Киеве, даже во всей Украине) эту неудовлетворенность жизнью, неустроенностью, недовольство властью переносят на всю нацию и на язык: я не буду говорить на украинском, потому что мне плохо живется. Эти понятия просто нужно разделить. И еще, конечно, очень большое значение имеет церковь. Украинская церковь в Крыму была такой маленькой, такой гонимой и голодной… Священники – действительно сподвижники, которые много терпели: и нападки были, и церкви жгли, и все, что угодно, было. Но без духовности, с одними только патриотами холодильника – о каком языке можно говорить?!

– Патриоты холодильника – какой шикарный термин! Но вы не ответили на вопрос, каким будет Крым, когда вернется?

Ольга Тимошенко: У меня есть версия. Возможно, она неожиданная и… очень идилличная, наивная... Это произойдет в один день, так же, как случилось в этот раз. Так же, как в один день на референдуме, Крым стал неукраинским, так он станет и украинским.

– Но Навальный же сказал: Крым не бутерброд, туда-сюда нельзя

Ольга Тимошенко: Знаете ли, это мнение отдельного человека, но есть еще космические законы. Каждый человек, который там живет, должен понять одну элементарную вещь: да, вы отняли землю, считаете, что это ваша земля – но почему вы отняли имущество? Почему не отдали его Украине? Почему не отдали книги? У меня сердце кровью обливается, потому что было много хороших книг, и сдать их в макулатуру – это просто… это фашизм.