Лига Сулькевича. Литовские татары у власти в Крыму. Часть 2

Специально для Крым.Реалии

(Продолжение, предыдущая часть здесь)

100 лет назад, 25 июня 1918 года в Крыму начало свою деятельность первое Краевое правительство – переходный орган власти полуострова в бурные годы войн и революций. Интересной особенностью этого правительства была работа в нем на руководящих постах не крымских, а литовских татар во главе с премьером Сулейманом Сулькевичем. Как они оказались на полуострове, и чем закончился этот интернациональный эксперимент – читайте в цикле эксклюзивных материалов на Крым.Реалии.

Сулькевич. Командир 1-го Мусульманского корпуса

Итак, 27 февраля 1917 года генерал-лейтенант Матвей Сулькевич возглавил 37-й корпус, заслуженно поднявшись почти до самого верха военной иерархии Российской империи… и ровно в тот же день Февральская революция победила в Петрограде. До отречения Николая ІІ от престола и начала новой эпохи в стране оставалось три дня.

После революции фронтовые соединения оказались в трудной ситуации. Антивоенная агитация и пропаганда большевиков деморализовала солдат, уставших от трехлетней борьбы, а офицеры потеряли свой авторитет. В этих условиях особую популярность приобретает идея создания «национальных» частей, в которых только что получившее власть Временное правительство видело опору фронта, а революционные движения окраин Российской империи – ядро будущих собственных армий.

Среди 14,5 миллионов солдат, мобилизованных в российскую армию, насчитывалось до 1,5 миллионов мусульман. Уже в марте 1917 года прошли первые собрания и были сформированы инициативные группы по созданию отдельных воинских частей, состоящих из исповедующих ислам солдат. С 1 по 11 мая того же года в Москве прошел первый Всероссийский мусульманский съезд, потребовавший от правительства не только создания отдельных мусульманских частей, но и прохождения их солдатами службы на территории проживания. Затем в Казани прошел 1‑й Всероссийский военный мусульманский съезд, принявший 19 июля резолюцию о создании Всероссийского Мусульманского военного Шуро («Совета») и мусульманских гарнизонных, дивизионных и армейских комитетов. Кстати, первый крымскотатарский мусульманский комитет возник по инициативе Номана Челебиджихана и Джафера Сейдамета еще в конце марта в Одессе.

Не остался в стороне от новых веяний и Сулькевич – еще в мае 1917 года он завязал контакты с представителями Шуро. По свидетельству юриста и публициста Леона Кричинского (к его биографии мы еще вернемся), в том месяце на квартире одного из петроградских мусульман прошла тайная встреча нескольких делегатов Шуро с Сулькевичем, на которой тот якобы изложил свой план создания отдельного мусульманского корпуса и его деятельности после окончания мировой войны. По мнению Кричинского, уже тогда Сулькевич намеревался использовать корпус для помощи в национальном возрождении крымским или казанским татарам.

Установка Временного правительства на войну до победного конца энтузиазма, разумеется, ни у кого не вызвала. Т.н. «июньское наступление», последнее для российской армии в Первой мировой, окончилось неудачей. Это, а также внутренние разногласия во власти привели к «июльскому кризису», т.е. попытке левых сил свалить правительство, закончившейся стрельбой на улицах Петрограда и разгромом системы советов. Действия большевиков, в свою очередь, спровоцировали мятеж генерала Лавра Корнилова и его неудачный поход на столицу в конце августа 1917 года.

Но как ни парадоксально, мусульманскому военному движению разгром «корниловщины» оказался на руку – за активное участие в ликвидации мятежа Временное правительство 15 сентября 1917 года разрешило Шуро сформировать из уже существующих отдельных мусульманских рот полноценную дивизию. В конце сентября речь шла уже о трех дивизиях: в Казанской, Уфимской и Таврической губерниях, а затем эту волну было не остановить – до середины ноября «мусульманизировались» в общей сложности до 9 пехотных и кавалерийских дивизий.

Так, 25-29 октября 1917 года в Симферополе прошел съезд солдат-мусульман Одесского военного округа, сформировавший «Окружной комитет для военных чинов-мусульман», который должен был способствовать созданию новых мусульманских воинских частей. Забегая вперед, следует заметить, что к середине декабря было предусмотрено создание трех мусульманских корпусов: 1-го на Румынском фронте, 2-го в Казани (так и не был сформирован) и 3-го в Закавказье.

Однако в карьере самого Сулькевича в этот момент произошло нечто странное – 20 сентября 1917 года он был отстранен от командования своим 37-м корпусом и зачислен в резерв при штабе Двинского военного округа. Готовили ли его к повышению или он стал жертвой политических игр вокруг мусульманского движения в армии – неизвестно. В любом случае, отставка продолжалась недолго – 7 октября генерал вернулся на свой пост.

Но в этот раз побыть командиром Сулькевичу довелось недолго. 25 октября (7 ноября по новому стилю) 1917 года Временное правительство было свергнуто большевиками, однако новая власть в первый месяц продолжила национально-религиозное переформатирование армии. Момент был критический. В начале ноября в Ставку поступали сведения о том, что тюркских солдат всех фронтов сильно беспокоит замедление решения вопроса о формировании новых мусульманских частей. Шуро то просило, то угрожало, что мусульмане вовсе будут отозваны с фронта. 10 ноября в «Известиях Всероссийского мусульманского совета» был опубликован написанный Сулькевичем «Меморандум в деле формирования на Румынском фронте трех мусульманских дивизий». И вот, наконец, 19 ноября Главнокомандующий Николай Духонин, ранее неодобрительно относившийся к самой этой идее, издал приказ о немедленном формировании мусульманского стрелкового корпуса из добровольцев со всех фронтов Европейской части России. Эта новость позже была напечатана в газетах:

«Сформирование мусульманского корпуса идет усиленным темпом. Первый корпус формируется на Румынском фронте 3-дивизионного состава с артиллерией, кавалерией и тыловыми учреждениями… Сделаны соответствующие распоряжения штабом фронта, и 1-й корпус будет пополняться более молодыми силами. Далее будут формироваться другие мусульманские корпуса. Прошу энергичной работы, ибо это начало новой жизни в истории мусульманства в России».

Тем же приказом было назначено и руководство корпусом. Командующим, разумеется, стал Сулькевич (вероятно, в этот момент наряду с «официальным» именем Матвей он стал пользоваться и «мусульманским» Сулейман), его ближайшим помощником – инспектором артиллерии корпуса – генерал-майор Александр Степанович Мильковский, кстати, тоже мусульманин (и к его биографии мы еще вернемся). Им было поручено «немедля отбыть в ставку генерала Щербачева, командарма Румфронта, и спешно приступить к формированию, для чего из каждого фронта выделяется по 7 000 мусульман в их распоряжение». Начальником штаба корпуса стал, по сообщению Кричинского, полковник Юзеф Базаревич, но тут, возможно закралась ошибка. Из российских офицеров, подходящих на эту должность, мы знаем служившего в штабе Румынского фронта Владимира Иосифовича Базаревича (вероисповедание неизвестно), квартирмейстера штаба 8-й армии в Могилеве-Подольском Александра Халильевича Базаревского (литовского татарина) и, в наибольшей степени вероятного кандидата, – Осипа Давидовича Базаревского, начальника инженерных снабжений армий Румынского фронта, также литовского татарина. Разрешение этого вопроса оставим будущим исследователям.

С целью провести спешно формирование корпуса при штабе фронта была создана специальная мусульманская комиссия, куда вошли представители мусульманских корпусных и армейских комитетов и военные специалисты. По решению Шуро была разработана форма офицеров и солдат-мусульман. Предлагалась комбинация эмблем общемусульманских и татарских (полумесяц со звездой, лук и стрелы – эмблема Золотой Орды). Офицеры корпуса, который собирались официально назвать «1-м армейским имени Чингисхана мусульманским корпусом», должны были носить такую эмблему: на голубом поле натянутый лук со стрелой. Был даже сочинен гимн корпуса.

Первоначально для комплектования 1-го мусульманского корпуса предназначались штабы 36-го, 40-го и 7-го армейских корпусов, а также подразделения 13-й, 23-й, 25-й, 41-й, 48-й и 191-й пехотных дивизий, 2-й стрелковой и 3-й Туркестанской дивизий, в которых «национализация» шла с конца сентября. Впрочем, из-за логистических трудностей в составе корпуса в конце декабря реально оказались лишь 191-я пехотная, 13-я пехотная и 3-я Туркестанская стрелковая дивизии, переименованные в 1-ю, 2-ю и 3-ю Мусульманские стрелковые дивизии соответственно. Примечательно, что 2-я бригада 13-й пехотной дивизии состояла из 51-го Литовского и 52-й Виленского полков, ранее расквартированных в Крыму. На вооружении корпуса были переданы 144 легкие пушки, 24 гаубичные мортиры, аэропланы, броневики и значительные денежные средства, а его номинальная численность составляла 20 тысяч солдат, хотя в реальности оказалось под ружьем значительно меньше. Штаб Сулькевича первоначально (до середины декабря) располагался в Яссах – на румынской территории.

Условия формирования корпуса оказались, как это ни парадоксально, весьма благоприятными. Да, 5 декабря большевики запретили национализацию армии, но это только подхлестнуло российских мусульман записываться в уже созданные части. Более того – российский командующий Румынским фронтом (главкомом был румынский король) Дмитрий Щербачев отказался признать советскую власть, а Украинская Народная Республика надежно отгораживала его тылы от России – Центральная Рада назначила Щербачева командующим всем фронтом от Черного моря до Беларуси. И, наконец, еще 26 ноября (9 декабря) 1917 года в Фокшанах было заключено локальное перемирие с австро-немецкими войсками, прекратившее боевые действия в Румынии. Таким образом, крупное и боеспособное соединение Сулькевича просто не имело врагов.

А о том, как 1-й Мусульманский корпус планировали использовать в борьбе за Крым и почему не смогли этого сделать, мы поговорим в следующий раз.

P.S. Все даты, если не указано иное, даны по старому стилю.

Продолжение следует.

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции